Режиссер и сценарист Рашид Маликов, выпускник ВГИКа 1986 года. В 1987 году дебютировал со своей картиной «Клиника», снятой на киностудии «Узбекфильм» Участник и призер международных кинофестивалей в России, Франции, США, Южной Корее, Испании и других стран. За спиной Маликова – более 30 работ в 26 проектах в качестве режиссера, сценариста, продюсера и актера.
С известным режиссером мы побеседовали о состоянии современного кинематографа Узбекистана.
— За несколько лет у узбекского кино сменилось много руководителей. В чем причина такой ротации?
— За 29 лет киноиндустрии независимого Узбекистана действительно сменилось много руководителей. Как известно, таких руководителей утверждают сверху. Но попытки повлиять на такое решение со стороны кинематографистов делались всегда. Иными словами, не было такого руководителя в узбекском кино, на которого бы не писались жалобы во все возможные инстанции. Есть еще один феномен — некоторые люди, уйдя с поста руководителя Узбеккино, оставались в сфере кино и теперь уже они начинали строчить письма с жалобами на последующих руководителей.
Поэтому сегодняшняя ситуация в нашем кино не нова. Я бы с сожалением сказал, что это – печальная традиция, уходящая своими корнями лет на 30 назад, а, возможно, и дальше.
То, что происходит сегодня- это попытка разделить киносообщество на два лагеря.
Как только люди искусства начинают сбиваться в стайки и писать жалобы против другой группы людей искусства, прикрываясь громкими лозунгами о спасении искусства от рук «непрофессионалов и дилетантов», это значит, что среди них есть кто-то, получающий выгоду от склок и скандалов. Нет такой интриги, за которой не стояла бы третья сторона, которой, очевидно, дестабилизация очень нужна. Кому-то нужно, чтобы все осталось как раньше, чтобы работала годами устоявшаяся схема. А кинематографисты – люди творческие и оттого склонны к мнительности и сомнениям.
Чем больше появляется бюджетных денег для производства отдельно взятых фильмов, тем больше появляется людей, стремящихся сохранить эту тихую заводь. А происходящие сейчас реформы пугают противников прогресса. Поскольку реформы – это не просто громкие декларации. Написана Концепция развития отечественного кинематографа до 2030 года. Это объемный документ, который готовило большое количество кинематографистов. Сейчас эта Концепция лежит в самых высоких кабинетах и ждет подписи. Когда документ будет подписан, вся узбекская кинематография начнет жить по новым правилам, которые будут приближены к мировой практике цивилизованных взаимоотношений в национальной кинематографии.
Пока же наше кино в законодательном плане зиждется на документах советских времен, которые были прописаны Госкино СССР.
Вот корень всех проблем узбекской кинематографии – в ее основе лежат устаревшие нормативы, записанные тогда, когда камеры весили по 200 кг, когда светочувствительность пленки была 32 единицы ISO, для съемки каждого кадра требовалось невообразимое количество света.
— Многие из тех, кто имеет отношение к кинематографическим кругам нашей страны, сейчас склонны выяснять, каким должно быть отечественное кино и по какому пути ему нужно двигаться. На ваш взгляд, кино должно быть ориентировано на массового зрителя или на интеллектуальную прослойку?
— Определенное время было принято считать, что чем популярнее фильм, тем он хуже. Спорное утверждение. Ведь тот же Чарли Чаплин уже много десятилетий является субъектом исследований серьезных кинокритиов. Или Алехандро Гонсалес Иньяриту с фильмом «Бердмэн». Безусловно это шедевр авторского кино, при этом, в мире этот фильм собрал свыше 103 млн долл., что почти в 5 раз больше расходов на этот фильм. Авторское кино – это необходимая составляющая репертуара, но снимать его могут не все.
Я думаю, что в стране, где кино финансируется исключительно из госбюджета, в первую очередь нужно создавать фильмы, востребованные народом.
В стране с населением в 34 миллиона, где доля молодежи до 30 лет составляет 64%, в первую очередь надо снимать фильмы для молодежи и про молодежь. И, конечно же, надо привлекать молодежь для работы в сфере кино, ибо они и есть будущее узбекского кинематографа.
— Чего не хватает узбекскому кино, по каким критериям определяется его успешность?
— Это очень просто. Кино должно быть либо массовым, для зрителя, либо кино высоких достижений, которое приносит стране престиж.
Вот пример. Режиссер Рустам Сагдиев несколько лет назад со своим фильмом «Предатель» просто порвал всю кассу. В «Панорамном» на этот фильм стояли огромные очереди в течение месяца. Это абсолютно, идеологически правильный фильм. Случайный успех? Следующий фильм «Барон» — то же интерес и те же очереди. Эти две государственные картины – лидеры узбекского проката последних лет.
Хоть это и нескромно, другой пример. В 2018 году я снял фильм «Стойкость». Мировая премьера состоялась на Московском международном кинофестивале, где она получила 2 приза. После этого фильм побывал еще на 17 кинофестивалях и сейчас приглашается на 19-й, в Барселону. Впервые в истории узбекского кинематографа картина номинировалась на азиатский «Оскар» APSA. Это называется кино высоких достижений.
Вот три критерия – сколько у фильма призов, сколько зрителей, каков рейтинг при телевизионном показе. Все остальное – ничем не подтвержденные амбиции авторов фильма. Могут возразить — а как же духовность, нравственность, воспитательная функция кино? Они обязательно должны быть в каждом фильме, но чтобы зрители получили эту порцию духовности, они должны добровольно прийти в кинотеатр или добровольно сесть у экрана телевизора. Если они не ходят на эти фильмы или переключают ТВ канал, чтобы посмотреть другой, более интересный контент — нет такой силы чтобы эту духовность насильно впихнуть в зрителя.
— В СМИ периодически появляется тема узбекского кино. Отдельные работники кино уже оплакивают узбекский кинематограф. Что вы думаете об этом?
— Я бы сказал, что слухи об агонии узбекскогого кино сильно преувеличены. Я лично вижу наоборот большой прогресс по сравнению с прошлыми годами — количество запускаемых фильмов, активное привлечение молодежи, привлечение спонсорских денег — это все инициативы которые заметно оживили киноиндустрию. Хочу также заметить, что люди,которые пишут письма во все инстанции — вполне востребованы в профессии – либо снимают в данный момент фильмы, либо только закончили. Возможно, они думают, что узбекское государственное кино — это их личное подворье, где только они должны получать финансирование. Разумеется, это не так и поэтому сейчас активно привлекаются молодые режиссеры и продюсеры,вход которым в Узбеккино до этого был заказан.
— Можно подробней, как ситуация обстоит с молодым кино?
— Я далек от мысли, что у нас все хорошо. Но я вижу перспективу. Благодаря усилиям Узбеккино 7 человек из Узбекистана поступили во ВГИК, оплачивать обучение будет Узбеккино. Наконец в полную силу заработала Молодежная студия- 19 режиссеров- дебютантов получили финансирование для производства короткометражных фильмов. И один молодой талантливый режиссер Шокир Халиков будет снимать полнометражный фильм.
Но я помню, как это было раньше. Все происходило стихийно. Студенты, зачастую, сами, где могли, находили деньги, как могли, снимали кино. И когда говорят, что молодежи перекрыли воздух… Это могут говорить люди либо очень далекие от нынешнего состояния дел в кино, либо очень заинтересованные в том, чтобы народу думалось, что все именно так.
-Что вы думает о коррупции и хищениях в этой сфере?
— Я не могу и не хочу выносить вердикты — это дело прокуратуры.Но когда кино всецело финансируется из госбюджета, и когда есть прецеденты, что один продюсер получает больше половины этого бюджета в одни руки – этого исключать нельзя. Чтобы этого избежать – нужно концептуально менять систему.
В прежние годы подавляющее большинство «государственных» фильмов проваливалось в прокате.Говорить, что кино снимается для зрителя в Узбекистане на сегодняшний день не приходится. Не ходят люди на узбекские государственные фильмы. Но бюджеты продолжают выделяться, снимается кино. Конечно, в этой печальной ситуации есть свои бенефициары, но это не зрители, те самые налогоплательщики на деньги которых и сняты эти фильмы.
— И все-таки, кино – это бизнес или искусство?
Кино – это искусство, которое должно приносить прибыль.
Самый правильный путь, развития кинематографа, на мой взгляд – это государственно-частное партнерство. Иначе национальное кино будут сидеть на шее у государства.
Давно пора отказаться от иждивенческих настроений и сделать сферу кино инвестиционно привлекательным видом искусства.
Во всех структурах у нас существует понятие ГЧП, и оно очень важно. Оно давно процветает в Казахстане, а в России почти весь кинематограф основан на государственно-частном партнерстве. И сейчас к этому активно идет «Узбеккино». Вот пример – проект «Я не террорист. История моей смерти». Молодой режиссер Мухаммад-Али Искандаров снял потрясающий фильм о событиях, происходящих в Сирии. Это подлинная драма, которая обойдет все кинофестивали.
Половину фильма Искандаров снял за свои деньги. И когда руководство Узбеккино увидело такое рвение и посмотрело отснятый материал, приняло решение стать партнером в этом проекте. Сейчас завершается работа над проектом.
— На ваш взгляд, есть ли будущее у отечественного кино?
— Сегодня в узбекском кинематографе настало новое время. Хотя бы потому, что происходит отказ от существующих механизмов управления киноотраслью. Это важно, ведь мы, по сути, застряли со своей киноиндустрией где-то глубоко в 90-х. Сейчас все собрано и структурировано. И этот пазл должен сложиться.
Сейчас нужно думать о том, чем взять зрителя? Как снова заслужить доверие? Единственная возможность – беречь нашу культурную самобытность, традиции, сохранять духовность. При этом начать снимать высокопрофессиональные фильмы на уровне лучших образцов мирового кино — делать все на пределе своих возможностей – начиная от сценария. Потому что, на мой взгляд, сценарный портфель – самое слабое звено нашего кино. Это единственный путь, по которому нам предназначено идти. И это должны делать молодые кинематографисты.
В настоящее проекте Концепции развития киноиндустрии на 2020-2030 гг. и законопроекте «О киноиндустрии» заложена масштабная реформа. Узбекистан обзаведется новой современной съемочной техникой, съемочными павильонами, натурплощадками. Здесь будут проходить, как в былые времена, международные кинофестивали, выставки, и наряду с произведениями настоящего киноискусства, будут сниматься и международные блокбастеры. Я думаю, что все получится.
